Ничего не меняется

Это написано — о надвигаюшемся кризисе и моральной деградации (на скотоязе) или  нравственном упадке (на русском языке) и знаменуемой им обязательной скорой погибели проклятого Запада — всего-то сто лет назад. Речь правда идёт о событиях ещё более ранних. Притом если вздуматься, читается это не столько смешно, сколько больно и иронично, потому что вскорости погибла Россия, а не Запад. Я даже не уверен, что талантливейший рассказчик,  Константин Вагинов, сам озознавал трагическую иронию строк:

 

С некоторых пор, с опозданием на два года, в городе, — я говорю о Петербурге, а не о Ленинграде, — все заражены были шпенглерианством.

Тонконогие юноши, птицеголовые барышни, только что расставшиеся с водянкой отцы семейств ходили по улицам и переулкам и говорили о гибели Запада.

Встречался какой-нибудь Иван Иванович с каким-нибудь Анатолием Леонидовичем, руки друг другу жали:
— А знаете, Запад-то гибнет, разложение-с.

Молодой Константин Вагинов, родившийся в 1899 году как Вагенгейм (Wagenheim) в семье советника ротмистра жандармской службы Константина Адольфовича Вагенгейма (1868 — 1 сентября 1937, расстрелян сталинскими зверями) и Любови Алексеевны Баландиной (1877 — замучена после 1935) написал свой роман «Козлиная песнь» в Санкт-Петербурге уже после того как враги переименовали уже наш топонимически изуродованый  город, переиначив его в «честь» своего божка, выродка Ульянова-Бланка,  назвав  его в паскуднейшим выдуманным им словом, Ленинград. Кстати сам Ленин был против, но его подельники-инородцы его уже не слушали.

Роман, один из самых петербургских романов русской литературы, скорее ленинбургской, уже не петербургской и ещё не совсем ленинградский